Оружие и патроны были в противоположных бараках. Но такое и в нашей армии практикуется, чтобы при несанкционированном захвате склада со стрелковкой не было возможности зарядить оружие тут же на месте. Патронами ведает совсем другой кладовщик и у него свои кондуиты а которых надо расписываться за расход боеприпасов и свои приказы об их выдаче, нежели у того прапора который ведает винтовками и пулеметами. Так было заведено во практически во всем мире еще с девятнадцатого века на случай возможного мятежа военных. Чтобы хоть на время задержать результативное выступление инсургентов.

Но оружия нам пока хватало, даже с избытком. А устраивать еще неразбериху с разными калибрами и патронами мне никак не улыбалось. Таскать это всё в Неандерталь мне же. А я не железный. Других же интендантов способных меня заменить в нашем колхозе нет.

Вот так и брожу в полутьме, подсвечивая электрическим фонариком надписи на ящиках и этикетки на тюках.

И нашел нечто для меня очень интересное. Гамаши! Крепкие куски брезента с двумя ремешками в затяжку и ««тормозами»» под каблук. И если до этого момента я предпочитал таскать для своих людей американские берцы, несмотря на их деревянный каблук, то теперь появилась возможность обеспечивать контингент просто ботинками. Канадскими ботинками, типа бутса, по британскому стандарту, из качественной бычьей кожи, высотой по щиколотку, на шнурке, толстой многослойной подошве подбитой двенадцатью гвоздями с большими круглыми шляпками и подковкой на весь наборный кожаный каблук по типу немецкой. И окованным металлом мыском. И в отличие от американской армейской обуви, которая коричневая, канадские ботинки красили в радикально черный цвет.

На некоторых ящиках до сих пор бумажки наклейки с русскими буквами. Опоздавшие на ленд-лиз. В Красной армии такие ботинки солдаты ценили очень высоко. В первую очередь за их неубиваемость. Хотя носили их не с гамашами, которые у нас не прижились, а с обмотками. Кстати обмотки я там также нашел, британская армия ими не брезговала еще с первой мировой. В то время практически каждая массовая армия перешла на обмотки, кроме германской и русской. В России обмотки это уже последствия Гражданской войны и последующего за ней всеобщего дефицита.

Но самое радостное для меня открытием, стали целые ящики с ««неликвидом»» в наброску. Там связанные попарно шнурками ботинки в навалку засыпаны были маленьких размеров. Просто женскими на мой взгляд. 35-38. Учитывая, что контингент белорусской деревни в массе своей будет женско-подростковым, то это просто серебряная жила.

А гамаши делали эту жилу еще и позолоченной. Гамаши препятствуют не только попаданию грязи в ботинок, но и от укуса змей спасают. А змей у нас много. Прежде чем кизил или шиповник собирать, приходится довольно долго шуровать по кустам длинными палками – змей отогнать. Да и просто везде высокая трава в которой змею не сразу и увидишь.

Вот и таскаем втроем с Рябошапкой и Юшко тюки с гамашами и эти короба с ботиночным ««неликвидом»». Мало нас, но остальные все при деле. Я и Юшко то еле-еле с самосвала снял. Потом песок для манежа довозит.

Еще канадские шинели из толстого качественного сукна, не чета немецкому. Малые размеры на нашу удачу также сыскались.

На первый раз, даже голых одеть будет во что. Разве что юбок мало, но натащу тряпок – сами сошьют. Не двадцать первого века девицы, что совсем безрукие.

Тут подскочил ко мне Рябошапка, который зачем-то полез в дальний конец длинного склада.

- Командир, глянь что нашел?

И показывает мне рыже-бежевую кожаную куртку коротким мехом наружу –так четыре-пять миллиметров, не больше. Швы прошиты дополнительно узкими полосками темно-коричневой кожи, как войлок на бурках. На локтях дополнительные заплатки-накладки. По бокам прорезные карманы. На груди тоже два, но внутренних. И воротник пушистый из неопознанного мною зверя по краям капюшона, слегка напоминающего парку фасона ««Аляска»».

- И что это? – спрашиваю.

- Я не знаю для кого это делалось, но вещь качественная. Вы только материал посмотрите. Пощупайте. Это олений камус.

- Какой камус? – переспрашиваю.

- Коленки оленей. Ноская вещь, очень крепкая. И их там много. Нашим на зиму пойдет за милую душу. И воротник хорош – из росомахи.

- А ты откуда так в мехах разбираешься?

- Обижаете, командир. До войны у меня любовница была – товаровед из магазина меховых изделий. Она мне много чего рассказывала и показывала. У них там как-то завезли сапоги женские зимние из камуса, бисером красиво расшитые откуда то с севера. Так жаловалась что киевлянки их не берут.

- Убедил. Показывай теперь сам где это.

В том дальнем углу склада, в который мы даже не заглянули оказалось то что нам так недоставало – шотландский боевой килт для солдат. Цвета хаки и с большими боковыми накладными карманами как на форменных английских шортах для колониальных войск. Да и материал на этих юбках был тот же – ««чертова кожа»» тройного плетения. За гвоздь зацепишься – повиснешь на нем, а тряпка даже не порвется.

На этикетках, приклеенных на тюки адрес поставки значился ««порт Глазго»».

- Для шотландских частей, значит, был этот заказ, - подумал я вслух.

- А нам не все равно? – заметил Рябошапка, переложивший эти боевые килты из тюка в стопку и уже вскрывающий ножом другие тюки. – Будет во что баб одеть и ладно. О, тут еще и гольфы вязаные.

Еще один тюк упал мне под ноги. Этот был поменьше размером, но уже вскрытый. Гольфы действительно были шерстяные машинной вязки с отворотом под коленкой а снаружи по два кокетливых помпончика на коротких шнурочках. Цвет зеленый, но не совсем хаки.

- Забираем все, - решил я. – И куртки, и юбки, и гольфы.

- Рейтузов нет, - разочарованно сдвинул бескозырку на лоб Рябошапка.

- Каких рейтузов? – спросил я.

- Голубеньких таких, с начесом, - отвечает. – Нашим бабам положено было по форме для зимы под юбки носить. А у них видать бабы тут морозостойкие.

- Эти юбки и гольфы предназначены для мужчин, - усмехаюсь я. – Для шотландских королевских стрелков Британской армии.

- Иди ты? – удивляется матрос. – Правда, что ль?

С другого склада забрали только ложки, котелки и большие медные чайники – на полведра объемом. Еще брезентовые ремни с нормальными одношпеньковыми рамными пряжками.

Ну, и из оружейного барака вынесли ящик с шестью винтовками. Из интереса. На пробу. А то все мои знакомые ««афганцы»» с дикими глазами травили байки про страшный ««бур»» пуштунских моджахедов. А всего то этот ««бур»» к африканским бурам никакого отношения не имел. Просто на ресивере винтовки были выбиты три буквы – BUR – Бритиш универсал райфл. Британская универсальная винтовка, если по-русски. Вот мне и захотелось самому посмотреть и самому попробовать чем это нашу бравую десантуру так впечатляло.

Из склада боеприпасов вынесли квадратный ящичек винтовочных патронов калибра .303 Бритиш. 360 штук в ящике. Никаких цинков. Под деревом только просаленные картонные пачки с патронами. Патроны относительно свежие 1946 года производства.

Неугомонный Рябошапка и тут отличился, разыскав ящик с пистолетами Браунинга образца 1935 года, но канадского производства. От бельгийских отличался только нормальными прицельными приспособлениями (у бельгийского пистолета они как у винтовки) и нормальной же поясной кожаной кобурой, а не деревянной, больше похожей на протез голени.

Рябошапка так преданно смотрел в мои глаза, ну чистый кот в сапогах из мультфильма ««Шрек»», что я разрешил.

- Забирай весь ящик с пистолетами. Только пулеметы не тащи. У нас они в достатке пока.

Глава 23

Окончательный складской аврал провели практически со всем женским контингентом, оторвав его от огорода. Разложили все вещи и обувь по размерам, чтобы потом долго не искать. И вообще складское хозяйство строгого учета требует. И конкретной локализации где, что и сколько.

Бабы возжаждали за работу себе плюшек, ожидаемо впрочем, в виде юбки шотландской и гольфов. А также новых ботинок с гамашами.